Выше мы рассматривали квалификация преступного ущерба в аспекте вредных изменений в объектах посягательств, показывалась взаимосвязь характера объекта с характером вреда. Другое свойство преступного вреда — каузальное (причинное). Вред квалифицируется как преступный, если он является последствием причины в виде общественно опасного действия (бездействия).
Основные каузальные квалификационные ошибки:
а) бездействие не признается причиной общественно опасных последствий;
б) причина отождествляется с условием наступления последствий и как результат – смешиваются два разных вида связи: причинно-следственная и случайная;
г) причинная связь не устанавливается в преступлениях с так называемым формальным составом;
д) дается неправильная оценка заключений судебных экспертиз относительно причин наступления общественно опасных последствий;
е) в объективную причинную связь включаются субъективные признаки, прежде всего вина;
ж) неучет особенностей причинения вреда при соучастии.
Здесь возникают определенные ошибки.
Первое: Отрицание причинности бездействия иногда допускается в теории уголовного права (М.Д. Шаргородский, В.Б. Малинин). Такая позиция основывалась на неверном понимании бездействия: «ничто не причиняет ничего». Для законодательства и правоприменения нет сомнения в причинности бездействия. При этом бездействие толкуется как другая, пассивная, в отличие от активности действия форма поведения. Ее каузальный потенциал заключается в том, что субъект выключает себя из поведенческих систем, будучи обязанным и имея возможность действовать для предотвращения вреда. Уголовный кодекс РФ предусматривает целый ряд преступных бездействий, которые причиняют реальный вред или создают опасность его наступления. Адекватно бездействию можно говорить о «пассивной причине».
В частности, халатность — это бездействие в виде неисполнения должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе, если это повлекло причинение крупного ущерба (ст. 293 УК). Неоказание помощи больному — тоже бездействие лица, которое обязано ее оказывать в соответствии с законом или со специальными правилами, «если это повлекло по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью» (ст. 124 УК).
Вторая ошибка: нельзя «пассивную причину» отождествляется с условием наступления последствий и смешивать причинно-следственную связь со случайной связью.
Так, начальник следственного отдела РУВД Б. осуждена за халатность ч. 1 (ст. 293), которая, как указал суд в приговоре, выразилась в следующем: в период с мая 1994 по февраль 1996 г. Б. небрежно относилась к службе, ненадлежащее выполняла требования ст. 127-1 УПК РСФСР, не контролировала в должной мере действия следователей по раскрытию и расследованию преступлений, принимала недостаточные меры к наиболее полному, всестороннему и объективному производству предварительного следствия по уголовным делам, не организовывала и не контролировала работу своего заместителя, небрежно относившегося к своим служебным обязанностям, в результате чего несколько подчиненных ей следователей при расследовании уголовных дел допустили нарушения требований закона, «что повлекло существенное нарушение законных интересов граждан, а также охраняемых законом интересов государства и общества» Следователи привлечены к дисциплинарной ответственности.
Заместитель Председателя ВС РФ опротестовал приговор, требуя прекращения дела в отношении Б. за отсутствием состава халатности. За причиненные действия и бездействие последствия в виде нарушения прав и законных интересов личности, общества и государства ответственность должны нести сами следователи, являющиеся представителями власти по отношению к потерпевшим. Применительно к Б. можно вести речь об условиях.
Согласно концепции эквивалентной теория причинности не только деяние находится в причинной связи с наступившими последствиями, но и условия признаются способными непосредственно порождать общественно опасные последствия. В итоге такая теория ведет к чрезмерному расширению объективных оснований ответственности за наступивший вред. Пример: А. нанес Б. легкий вред здоровью. Когда Б. в поликлинике делал перевязку, там начался пожар, и он погиб в огне. Поскольку легкое ранение послужило необходимым условием посещения поликлиники, которая загорелась, имеется, якобы, причинная связь между ним и смертью Б. Ограничение ответственности за такого рода условия современные сторонники эквивалентной теории, как и их предшественники, видят в вине. Если А. не предвидел смерти — не отвечает, если предвидел — отвечает. Тем самым допускается еще одна ошибка в трактовке причинной связи — объективная причинность оказывается в зависимости от субъективных признаков — вины.
Пленум ВС РФ в постановлении от 5 ноября 1998 г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические преступления» указывает: «Судам следует иметь в виду, что при рассмотрении дел, связанных с нарушениями экологического законодательства, особое значение приобретает установление причинной связи между совершенными деяниями и наступившими вредными последствиями или возникновением угрозы причинения вреда окружающей среде и здоровью людей. Необходимо также выяснить, не вызваны ли вредные последствия иными факторами, в том числе естественно-природными, не наступили ли они вне зависимости от установленного нарушения, а равно и то, не совершены ли противоправные деяния в состоянии крайней необходимости».
В цитированном постановлении подчеркнуто действительно практически значимое положение о преступлениях, связанных с нарушениями специальных правил. Первое звено причинности — установление с обязательной ссылкой на бланкетный федеральный нормативный правовой акт, какое конкретно правило нарушено и создавало ли оно преступную опасность. Последний признак отчетливо сформулирован в обобщении Судебной коллегии по уголовным делам ВС СССР «Применение судами законодательства об ответственности за автотранспортные преступления»: «Суды иногда не учитывают, что действия водителя становятся преступными не при всяком нарушении правил безопасности и эксплуатации транспортных средств, а только при таком, которое создало аварийную обстановку и повлекло соответствующие последствия: гибель людей, причинение телесных повреждений либо существенного материального ущерба.
Категория «условие причинения вреда» применима и к детерминации в соучастии. При простом соисполнительстве, в том числе группа без предварительного сговора, когда все субъекты, совершившие действия, которые причинили ущерб (например, убийство, причиненное всеми виновниками путем избиения потерпевшего ногами), налицо сопричинение вреда. Оно возможно и в неосторожных преступлениях, например, при нарушении технических правил безопасности дорожных, производственных, строительных, бытовых, на воде и т.п. Квалификация сопричинения единого вреда не вызывает трудностей. За него отвечают все в соответствии с персональной виной и ее степенью.
Такое же сопричинение общественно опасных последствий имеется в преступлениях, совершенных группами лиц по предварительному сговору, организованными группами и преступным сообществом. С момента сговора все члены групп и сообществ становятся соисполнителями, которые сопричиняют ущерб. Сопричинение в таких группах допускает, а в организованных группах и сообществах прямо предполагает техническое разделение ролей в достижении планируемых результатов.
Но здесь возникает проблема в следующем: возможно соучастие в преступлениях по неосторожности? Ведь согласно ст.32 УК соучастие – это умышленные действия.
Иначе происходит детерминация в негрупповом соучастии, где есть исполнитель, пособник, подстрекатель, организатор, не создающий группу или сообщество. Причинная связь с ущербом наличествует у исполнителя. Остальные соучастники связаны с общественно опасными последствиями не причинной, а обусловливающей связью. Причинная связь имеется у них с обеспечением действий исполнителя, формированием решимости исполнителя совершить преступление, посредством интеллектуального или физического пособничества. Таким образом, у названных негрупповых соучастников, кроме исполнителя преступления с последствиями, обусловливающая связь. Причинная связь — между их действиями и состоянием готовности исполнителя совершить преступление.
В связи с этим квалификацию причинной связи в негрупповом соучастии надо проводить по двум этапам. На первом устанавливать причинную связь между действием (бездействием) организатора, подстрекателя, пособника и состоянием готовности (согласия) исполнителя совершить преступление. На втором этапе определять причинную связь между действием исполнителя и наступившими общественно опасными последствиями, а также обусловливающую связь (необходимое условие) этого последствия с поведением соучастников.
Причинная связь существует тогда, когда деяние являлось необходимым условием предусмотренных соответствующей статьей настоящего Кодекса противоправных последствий или конкретной опасности, без которых на сей раз эти последствия не были бы осуществлены или такая опасность не возникала.
В деяниях против общественной безопасности, в транспортных преступлениях — это действия, создавшие аварийную обстановку, в нарушениях правил строительных, горных и т.д. работ — создание угрозы безопасности людей, в «медицинских» преступлениях — действия, создающие угрозу жизни и здоровью пациентов и т.д. Если это объективная направленность действия (бездействия) причинила ущерб не вообще, а в конкретной обстановке совершения преступления сама, без участия других лиц и внешних сил, реализовалась из возможности ущерба в дей-ствительность его появления, констатируется наличие причинной связи. В преступлениях, предусмотренных бланкетными нормами, обязательным условием наступления вреда выступает нарушение специальных норм. Следствие и суд такие нормы находят сами и ссылаются на них в обязательном порядке в обвинительных заключениях и приговорах, так как это вопросы юридические. Специалистами и экспертами ставятся вопросы о причинной связи между поведением подозреваемого, обвиняемого, подсудимого и медицинским, техническим, экономическим и т.п. вредом. Но речь должна идти не о постановке правовых вопросов, а о причинной связи, например, с технической точки зрения. В этом случае эксперт, например по автопроисшествию, ответит так: с технической точки зрения нарушение вызвано превышением скорости, в результате чего водитель не справился с управлением на повороте и автомобиль опрокинулся.
Но к заключению экспертов надо относиться критически. Это видно из следующего примера.
О. был осужден по ст. 115 УК РФ за причинение легкого вреда здоровью А. Заместитель председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об отмене судебных решений. Избиение потерпевшей помимо телесных повреждений повлекло, согласно больничному диагнозу, закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение головного мозга, гипертензивный синдром. В судебном заседании потерпевшая и ее представитель ходатай-ствовали о проведении комплексной судебно-медицинской экспертизы для исследования причинной связи между полученной травмой и наступившими последствиями. Суд и кассационная инстанция ходатайство отклонили и оставили квалификацию содеянного как причинение легкого вреда здоровью.
В заключении судебно-медицинский эксперт указал, что длительная нетрудоспособность более трех недель вызвана наличием у пострадавшей сопутствующих заболеваний, не имеющих прямой причинной связи с повреждением, и поэтому они не учитывались при оценке тяжести вреда здоровью. При этом эксперт в достаточной мере не исследовал вопрос, какие именно сопутствующие заболевания А. стали причиной наступления указанных последствий.
В протесте указывалось на необходимость проведения комплексной судебно-медицинской экспертизы, поставив на ее разрешение вопрос, имеется ли причинная связь между причиненными потерпевшей телесными повреждениями и наступившими последствиями. В зависимости от результатов экспертизы суду надлежит квалифицировать преступление подсудимого.
Приведенное уголовное дело представляет интерес в двух отношениях. Во-первых, устанавливаемая судебно-медицинской экспертизой причинная связь носит не юридический, а медицинский характер. Она устанавливается между повреждением здоровья, характер которого оценивают врачи, и последствиями, тоже медицинского характера — смерти, тяжкого вреда здоровью и пр. Причинную связь между действиями (бездействием) подозреваемого, обвиняемого, подсудимого и уголовно-правовыми общественно опасными последствиями констатируют правоохранительные органы и суды исходя из полноты и всесторонности доказательств.
Во-вторых, соблюдается правило квалификации причинной связи не как абстрактно-типичной, а конкретной, при причинении физического вреда обязателен учет физического состояния здоровья потерпевшего. И не только аномального, когда у потерпевшего не срослись кости на черепе, или он страдает гемофилией (несвертываемостью крови). Физическое насилие всегда входит во взаимодействие с болезнями потерпевшего. Состояние здоровья после травм должно оцениваться комплексно. Отсюда неточное заключение судебно-медицинского эксперта, что длительность заболевания вызвана сопутствующими заболеваниями пострадавшей, не имеющими прямой причинной связи с нанесенными ей повреждениями, неверно в принципе. Объективная причинная связь между вредными последствиями и легким телесным повреждением имеется. Нет вины, не знал подсудимый об этих болезнях потерпевшей. Если же знал, то будет отвечать за умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью.